Добавлен 12. Ноября 2013
Я вспоминаю свою свадьбу и с умилением и восторгом. Мой жених отличался тем, что никто никогда не видел, чтобы он вообще играл. Всё было на словах: он как-то знал, что надо сказать ученику, чтобы тот сделал именно то, что надо. Мне это очень помогло, я тоже научилась говорить именно те слова, делать именно те движения, которые могли помочь начинающему музыканту превратиться сразу, через год, в виртуоза. Через год! В этом мне помогла ещё одна школа. Я, ведь, мастер спорта по спортивной гим-настике. Ещё во время моей учёбы в ЦМШ, на урок физкультуры к нам зашёл тренер, посмотрел на меня и сказал: «Думаю, эту девочку я возьму!». С этого момента я начала очень серьёзно заниматься спор-том. Я сделалась кандидатом, дошла до мастера, меня хотели отдать в молодёжную московскую сборную. Конечно, профессора этого не одобряли. Меня спорт научил быть очень дисциплинированной, научил очень быстро делать результат. Детей, которых ко мне приводили, я учила по той системе, по которой меня учил тренер: как достигнуть цели. И потом пришлось просто самой, не то, что экспериментом, а как-то случайно вдруг находить нужные слова. Так развивалась какая-то, как мне говорили, необъяснимая техника. В результате дети, начиная с четырнадцати лет, получали на международных конкурсах первые, вторые премии (но вторые только при не присуждён-ной первой). В основном это конкурс Венявского, а потом уже и конкурс Паганини. Были хорошие ребята. Павел Берман получил вторую премию при не присуждённой первой (ему было 16 лет).
Также Олег Пахомовский, который вообще получил семь премий семь раз он ездил, начиная с четырнадцати лет (юношеский конкурс Венявского), а потом уже на все взрослые. Наконец, конкурс Чайковского Горячишников. Я его приготовила, потом он посту-пил к Э. Грачу и тут же получил премию. Я всегда искала новых путей в педагогике и про-должаю это делать, работая со свадебным оркестром. Светлана Борисовна, а как вы вернулись на сцену? Представляешь, я не играю столько лет, я даже не беру скрипку, и, вдруг, в 1989-м году понимаю, что я больше так не могу. Я понимаю, что мне надо что-то делать. Я вспомнила, что с квартетом у меня ОБЩЕСТВО и КУЛЬТУРА 1-2 (22) 2013 ИСКУССТВО 91 получилось, когда я была совсем маленькая (17 лет) и подумала, что уже могу заниматься оркестром. 1989-й год это расцвет «Виртуозов Москвы», «Солистов Москвы», игры Спивакова и Башмета… и вот на этом фоне Безродная приходит в Министерство Культуры и заявляет: «А у меня тоже есть оркестр. И не просто оркестр, а состоящий из одних девушек». Это вызвало достаточно бурную реакцию. Опыт в такой работе у меня уже был. Когда меня приняли в ЦМШ как педагога, я стала центральной фигурой по подготовке унисонов скрипачей по сто человек! Они выступали на всех партийных съездах, на всех юбилеях: Ленина, Октябрьской революции и так далее. Всё это грандиозно проходило в Кремлёвском Дворце. Моя последняя работа с унисоном была при Черненко. Месяц дети репетировали, мы готовились после всех занятий, с 19:10 (последний звонок второй смены) до 23:00, занимаясь унисоном. Когда я объявляла, что свадьба будет в Кремлёвском Дворце, все были счастливы там были хорошие буфеты, дети носились по этажам, это было для них прекрасное развлечение, украшение свадебного зала было велеколепным. Ребята играли так, что мало кто из лауреатов мог бы с ними поспорить. На моей свадьбе было три рояля, четыре арфы нечто грандиозное.